Развитие однофигурной композиции скульпторами в 19 веке
В XIX веке с появлением бессодержательных произведений, внешне безупречных, но лишенных мысли, доверие к статуарной скульптуре стало постепенно ослабевать. Немалую роль в этом сыграла деятельность художественных салонов — систематические официальные осенние и весенние выставки в Париже, Берлине, Петербурге, Варшаве и многих других городах, на которых с целью привлечения покупателей выступали живописцы и скульпторы (главным образом академической школы). От разговора об истинно прекрасном художники перешли к изображению нарочито красивых, приторно слащавых моделей, изображающих купальщиц, нежных амуров, русалок, нимф. Сюжет в произведениях часто не согласовывался с внешней красивостью модели, что видно, например, даже в «Амуре, просящем милостыню» П. Д’Эпине. Облик амура — очаровательного мальчугана, шаловливо спрятавшегося под тончайшей кисеей, никак не соответствовал его жалкой роли нищего. Виртуозная обработка мрамора, мастерство лепки формы и складок прозрачной материи действительно подкупают в работе Д’Эпине. Но произведение служит цели только «очаровывать» зрителя.
Однако и в XIX веке создавалось немало произведений, которые выражали самые сокровенные интересы и требования времени.
Героическая и национальная темы успешно разрабатывались, например, передовыми русскими художниками XIX века. Этому способствовал национальный подъем, охвативший русское общество после победного окончания Отечественной войны 1812 года. Когда юный П. Пименов выставил в Петербурге свою первую работу «Парень, играющий в бабки», общественность приняла ее с горячим одобрением. Тип широкоскулого, с подстриженными в скобку волосами юноши с сильной фигурой был воспринят как воплощение удали, силы и широты русской натуры. Вместе с фигурой «Парня, играющего в свайку» А. Логановского она была установлена в Царскосельском парке (факт, опять подтверждающий близость программной станковой скульптуры к монументальной и монументально-декоративной).
Настоятельную необходимость в произведениях национальной тематики А. С. Пушкин после посещения выставки этих работ выразил словами: «Наконец и скульптура в России становится народною». В духе таких скульптур, как известно, позднее были созданы М. Харламовым и В. Крейтаном статуи «Сеятель», И. Подозеровым и М. Поповым статуи «Косец». В них четкость, сила движения и сдержанность, присущая античным статуям, получает новое содержание благодаря правдивости жизненных мотивов. Обнаженная фигура «Сеятеля» Крейтана не кажется чуждой русским людям, потому что величаво-торжественный жест руки сеятеля соответствует реальному движению крестьянина.
Но отдельным представителям академической школы не всегда доставало знаний и средств для углубления характеристик реально существующих явлений. Социальные движения, рост рабочего класса, обострение классовой борьбы — все это в XIX веке у многих скульпторов еще оставалось за пределами внимания. Требовался другой подход к изображению жизни.
К. Менье первый ввел в скульптуру социально-конкретный и в то же время обобщенный образ человека труда — пролетария, сделав его носителем главных человеческих, этических и эстетических ценностей, положительным героем нового времени. В своих произведениях скульптор утвердил большую программу. Он дал новую жизнь «современному» жанру.
В соответствии с темой меняется пластический язык скульптуры Менье. Не нарушая традиции создания возвышенно-прекрасных образов путем их некоторого возвеличивания, скульптор отмечает типические черты рабочих; показывая их производственную одежду, придает лицам не отвлеченно идеальные, а более реальные черты, исходя из натурного материала.
Эти нововведения органически сочетаются со всем строем скульптуры и дают новое представление о красоте. Горделивая осанка «Грузчика», выражающая чувство собственного достоинства труженика, и несколько вырывающее выражение его лица — это невиданные еще в скульптуре черты. Завоевания Менье проложили путь передовому современному искусству.
Уместно напомнить, что новаторство Менье неотделимо от использования лучших традиций статуарной скульптуры. В «Грузчике» использован, например, традиционный в своей основе прием постановки фигуры с упором на одну ногу, усиливающий внутреннюю динамику движения. Этот мотив в данном случае выглядит жизненно достоверным, как обычная устойчивая поза рабочего.
Скульпторы различных творческих индивидуальностей по-разному отображали современность.
Проблема движения и углубления психологической разработки образа современника нашла отражение в творчестве гениального Родена, перенесшего традиционную монументальную однофигурную композицию в новый психологический план. Общеизвестны достижения Родена в поисках движений фигуры, смелое новаторство в попытках сочетать монументальность общего строя произведения с фиксацией мгновенных, преходящих, еле уловимых моментов движения. Роден увеличил во времени протяженность действия в скульптуре, наделив движение огромным внутренним смыслом.
Скульптура Родена «Бронзовый век» глубоко философична. Она поднимает тему духовного пробуждения человека после веками сковывавшего его оцепенения. Это достигается в сущности традиционным для скульптуры совмещением моментов неподвижности и движения. У стоящего человека одна нога согнута в колене так, словно он собирается сделать первый шаг, торс устремлен вперед, приподнятые над головой руки медленно разжимаются. Но все эти приемы новы тем, что через внешнее движение ведут к показу внутреннего, духовного. Раскрытию замысла помогает мимика, передающая состояние глубокой внутренней сосредоточенности человека, который готовится сделать последнее усилие, чтобы вырваться из темноты, безмолвия, и, подняв тяжелые веки, взглянуть на мир.
Психологизм образа у Родена сочетается с правдивостью трактовки формы. Тело человека кажется почти осязаемо живым. Эт0 тоже было ново для статуарной скульптуры XIX века. Отход от академических канонов облагораживания и исправления модели по античным образцам позволил автору добиться предельной правды изображения, вызвавшей, как известно, бурю негодования у поклонников классических традиций, обвинявших Родена в натурализме. Сравнение с натурой лишь подтвердило плодотворность метода, основанного на глубоком изучении натуры.
Если в работах К. Менье общее вновь включает социальное, классовое и воплощает его в наглядной, достаточно конкретной форме, то у Родена общее характеризует духовные движения времени, отражающие реально происходящие в жизни процессы.