Анималистический жанр в древнем мире
Анималистический жанр по существу является древнейшим из всех нам известных жанров (хотя в первобытном искусстве он еще не представлял собой, конечно, жанра скульптуры в современном смысле, так как мышление человека было синкретично). Звери являлись господствующим объектом изображения во всех видах изобразительного творчества. Только с развитием общества и человеческого сознания они постепенно отошли на второй план. Это как бы отметило переход человека от стадии дикости к цивилизации.
Чтобы отчетливее представить себе былую значительность анималистической темы и ее связь с мировоззрением людей, обратимся к некоторым примерам из далекого прошлого.
Анималистическая тема находит отражение даже в самых примитивных изображениях из грота Монтеспан. Фигура зверя — непременная принадлежность магических обрядов — исполнялась из глины. Зарубки и вмятины — результат ритуальных церемоний (метания копий, дротиков и камней в изображенное животное) — говорили о вере людей в магическую силу глиняного двойника. Формы медведя были обобщены: тяжелая масса тела, вдавливающаяся в землю, передавала характерную для него грузность. В пещере Тюк-д’Одубер великолепно моделированная фигура бизона, преследующего самку, поражает своей внутренней экспрессией, правдивостью передачи ситуации, превосходным знанием мастера повадок зверей.
В скульптуре палеолита, когда все области творчества органически объединялись, невозможно, конечно, найти станковых вещей, но стихийный реализм древних открыл в природе то, что потом успешно развивали и станковисты.
Дальнейшая история анималистического жанра теснейшим образом связана с изменением жизненных условий и человеческого сознания, с усложнением представлений людей о действительности и задачах искусства. Если в скульптуре, изображающей человека, развитие все время шло по восходящей линии, то в анималистическом жанре положение было обратным. Во всяком случае свою прежнюю доминирующую роль он восстановить не мог.
В искусстве древних государств анималистическая скульптура еще занимала видное место, но все более зависела от религии и приобрела новые формы и содержание. Потребность в ней объяснялась не только верой в покровительство животных, в сверхъестественную связь между животными и людьми, получившую выражение в тотемизме, но также и древними представлениями, и понятиями о добрых и злых силах, нередко персонифицировавшихся в образах священных зверей, птиц и фантастических существ. Кроме того, играли роль обряды жертвоприношения, узаконенные различными культами, и усиление хозяйственного значения животных в жизни.
Среди произведений анималистической скульптуры нередки изображения гамадрила — хитрой, сильной обезьяны. Эта обезьяна была приручена египтянами и использовалась в хозяйстве. Один из древних рельефов показывает, что гамадрилы участвовали в сборе плодов сикомора — срывали их и бросали в корзины. Конечно, люди были заинтересованы в таких помощниках, отсюда почитание этих животных. Мумии гамадрилов хранились в Фивах, а скульптурные изображения украшали храмы. Согласно традиции, священных животных показывали в строго канонической позе, фронтально.
Часто изображались священные кошки, многочисленные статуэтки которых из бронзы и камня хранятся в разных музеях мира.
Фигуры гиппопотамов были, очевидно, воплощением злых духов и изображались свободнее. Особенно интересны две статуэтки: гиппопотама в зарослях лотоса и ревущего гиппопотама. Эти произведения мелкой пластики относятся к шедеврам мирового искусства. В фигуре ревущего зверя обращает на себя внимание необычайная правдивость, художественная выразительность формы, точно передающей объем тяжелого тела и состояние растревоженного животного. Удивляет и «неканоничность» позы с поворотом головы в сторону от туловища, усиливающим внутреннее напряжение фигуры. По характеру это вполне станковая вещь, хотя и относится к малым формам скульптуры из керамики. Статуэтка, показывающая гиппопотама среди лотоса, выделяется продуманным совмещением скульптурных и графических средств. Чтобы изобразить обстановку, в которой находится животное, мастер разрисовывает его тело стеблями цветущих лотосов, оставляя нетронутой только спину. При взгляде на фигуру создается впечатление, что рисунок на ногах и боках — это тени от зарослей нильских трав.
Как ни разнообразны по содержанию и форме египетские статуэтки, все они говорят не только о животном мире, но и о человеке. В античном искусстве, весь пафос которого состоял в утверждении ценности человека, первоосновы всего сущего, животный мир рассматривался только как часть реальности, в которой живут люди. Поэтому, хотя греческие скульпторы, несомненно, продвинулись вперед в отношении мастерства формы и создали ряд великолепных произведений, анималистическая тема не претендовала на самостоятельность. Нередко животные показывались с целью подчеркнуть превосходящую силу человека, о чем говорит, например, сцена борьбы Геракла с немейским львом в работе Лисиппа. В детских играх животные и птицы были партнерами по забавам.
Такое понимание значения животных со временем стало наиболее характерным для скульптурной композиции, и очень долго не предпринималось никаких попыток изменить сложившуюся традицию.